Неточные совпадения
Опрометью летевшая по двору Катря набежала на «фалетура» и чуть не сшибла его с ног, за что и получила в бок здорового тумака. Она даже не оглянулась на эту любезность, и только голые ноги мелькнули в дверях погреба: Лука Назарыч первым делом потребовал холодного квасу, своего любимого
напитка, с которым ходил даже в баню. Кержак Егор спрятался за дверью конюшни и отсюда наблюдал приехавших
гостей: его кержацкое сердце предчувствовало, что начались важные события.
Дома, в глухой деревне, где этот
напиток считался еще почти редкостью, лакомой роскошью зажиточных семейств, и заваривался лишь при почетных
гостях и по большим праздникам, — там над разливанием чая священнодействовал старший мужчина семьи.
Несмотря ни на какие отговорки, Дружина Андреевич принудил своего
гостя отведать многочисленных блюд: студеней разного роду, жарких, похлебок, кулебяк и буженины. А когда поставили перед ними разные
напитки, Морозов налил себе и князю по стопе малвазии, встал из-за стола, откинул назад свои опальные волосы и сказал, подняв высоко стопу...
Вероятно, невоздержанность в пище и спиртных
напитках в скором времени до того утучнила расположенного к полноте Дмитрия Александровича, что он оставался во время приезда
гостей в кабинете и никому не показывался. Все три сына его были старше меня и потому мне с ними вступать в близкие отношения не приходилось.
Проказники батенька были! И эту шутку делали всегда при конце стола и хохотали без памяти, как
гости были отводимы своими женами или дочерьми; а в случае, если и жены испивали рокового
напитка, то и их вместе проводили люди.
Прошенные
гости, чтобы сделать хозяину честь и доставить удовольствие за его усердие, помня, что мед был отлично вкусен, охотно соглашались приятным
напитком усладить свои чувства.
О
напитках и говорить нечего: штофики с сивухою, настойками, более или менее подслащенными медом, погуливали из рук в руки без устали; что же касается до сусла и браги, они просто стояли в больших ведрах близ каждого стола,
гостю стоило только нагнуться, чтоб черпать.
Не ждали к Патапу Максимычу ни Снежковых, ни других
гостей, которым бы надо было городские столы уряжать, уставлять их яствами затейными, дорогими
напитками заморскими; нужно теперь Никитишне учредить трапезу по старине, как от дедов, от прадедов поминальные тризны справлять заповедано.
По-видимому, русский обычай выпить рюмку-другую перед закуской очень понравился
гостям, за исключением, впрочем, королевы, и пока
гости пробовали водку разных сортов, похваливая, однако, вероятно, из чувства стыдливости, более закуски, чем
напитки, Володя Ашанин имел честь угощать икрой ее величество и занимать ее разговором, насколько это было возможно, ввиду не особенно близкого знакомства королевы с английским языком.
А в дому Луповицких меж тем убирали столы, украшали их, уставляли ценными
напитками и плодами своих теплиц. Входили в столовую
гости веселые, говорливые, садились за столы по местам. Шуткам и затейным разговорам конца не было, одни хозяева, кроме Андрея Александрыча, все время оставались сдержанны и холодны. Изронят изредка словечко, а ни за что не улыбнутся.
— Садитесь,
гости дорогие, за скатерти брáные, за
напитки пьяные, за хлеб, за соль, за крестильную кашу да за курничок, — приговаривала Аграфена Петровна, усаживая
гостей за обеденный стол.
Водочки-то другую рюмочку искушали бы, — прибавила она, указывая
гостю на столик с
напитками и закусками.
Когда разъехались
гости, молодой Сизокрылов зазвал к себе в свое холостое отделение Волгина вместе с близким своим родственником, тоже молодым человеком. Надо было ковать железо, пока оно было горячо. Подали вина; хозяин не жалел его. Пошли горячие изъяснения дружбы. Волгин, отуманенный
напитками и еще свежими сладкими воспоминаниями, провозгласил тост: «Нынешнего вечера царице и хорошенькой сестрице!»
— Его повесят только для вида, — продолжал
гость. — Учитель найдет способ передать ему
напиток, приняв который перед казнью, он впадет в продолжительный обморок и по виду будет казаться мертвецом; затем тело надо будет украсть, так как учитель не может просить трупа князя Воротынского для вскрытия, его ему не дадут и даже могут заподозрить…
— Как это в Париже — точно так же это идет и у нас: там мать становится при сменившей ее дочери «пуртуфершей», а у нас она делается дочерней служанкой, живет у нее на «куфне», чистит ее обувь и платье, подает калоши ее
гостям, ходит за
напитками и папиросами и… не смеет назвать ее своею дочерью…